После более чем двух лет обсуждений документ достиг финишной стадии: 7 июля 2025 года правительственная комиссия по законопроектной деятельности утвердила версию для второго чтения.
В ней появились формулировки, которые вроде бы ограничивают рубки исключительно «в целях лесовосстановления» и «на участках с погибшими деревьями». Однако экологи и учёные считают, что это не защита, а лазейка, причём довольно опасная.
Что предлагают
Изменения затрагивают статью 25.1 закона об охране Байкала и статью 11 закона об экологической экспертизе. В нынешней редакции закон прямо запрещает сплошные рубки в Центральной экологической зоне, которая охватывает сам Байкал, его острова и прилегающие земли. Исключения допускались лишь в особых случаях, например, для нужд обороны.
Теперь же в список исключений хотят добавить рубки «в целях воспроизводства лесов» и для участков, где деревья «утратили средообразующие, водоохранные и санитарно-гигиенические функции». По сути — если лес выглядит больным или мёртвым, его можно срубить полностью. При этом оценивать состояние насаждений будут по согласованию с Российской академией наук, а перечень участков утвердит правительство.
Кроме того, предлагается разрешить перевод земель лесного фонда в другие категории — например, для строительства дорог, систем водоснабжения, теплоснабжения и даже кладбищ.
Законопроект, если его примут, должен вступить в силу в марте 2026 года.
Почему это вызывает протест
Формулировки вроде «для погибших лесов» или «в целях лесовосстановления» звучат благоразумно. Но на деле они открывают множество возможностей для манипуляций. Об этом в один голос говорят учёные, экологи и общественные организации.
Михаил Крейндлин из проекта «Земля касается каждого» объясняет: сплошные рубки всегда означают полное уничтожение растительного покрова на участке. Такие методы допустимы только при искусственном восстановлении, когда деревья высаживаются на заранее подготовленных участках. Но даже тогда экосистема меняется необратимо. Байкал — не просто озеро, а уникальная природная система. И любое вмешательство в его «пояс» — это риск.
— Если выкорчевать всё и посадить новые деревья, это уже не тот лес. Он будет другим по структуре, по видам, по функциям. А значит, он не будет выполнять ту же защитную роль, — поясняет Крейндлин.
Экспертный совет по заповедному делу ещё жёстче: по их мнению, новые нормы могут привести к целенаправленным поджогам лесов. Ведь если деревья погибли — их можно вырубить. И заработать на древесине. Прецеденты таких «санитарных пожаров» в России уже были.
Руководитель Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян подчёркивает: большинство учёных категорически против не только самих рубок, но и перевода лесных земель в иные категории. Это путь к застройке прибрежных территорий.
— Надо просто оставить лес в покое, и он сам восстановится. Байкал — это не та зона, где можно экспериментировать с лесовосстановлением по учебнику, — считает учёный.
Что не так с законом
Во втором чтении законопроекта сохраняется множество спорных положений. Эксперты указывают: формулировки размыты. Например, не указано, кто и как будет признавать лес «погибшим». Нет чёткого механизма контроля. Это создаёт простор для произвола. При этом в поправках закреплена возможность перевода лесов в земли под строительство. А значит, сплошная рубка может стать первым шагом к застройке.
В письме, направленном в Госдуму 24 июня 2024 года, 23 учёных — в том числе академики РАН и представители экологических советов — прямо заявили: проект закона противоречит обязательствам России по сохранению Байкала как объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО.
И это не просто формальность. ЮНЕСКО уже не раз указывало России на необходимость усиления охраны Байкала. Ослабление режима может привести к исключению озера из списка мирового наследия — с огромными репутационными и экономическими последствиями.
Бурятия — за, Иркутск — сомневается
Примечательно, что среди сторонников законопроекта — власти Бурятии. По словам представителя региона, новые нормы необходимы для строительства защитных сооружений, дорог и социальной инфраструктуры. Без этого, по их мнению, невозможно развитие прибрежных поселений.
В Иркутской области настроения более осторожные. Представитель правительства региона предложил дополнить закон нормой, что перевод лесных земель возможен только «в интересах защиты населения», а не ради бизнеса. Это важная оговорка, но остаётся открытым вопрос: кто и как будет определять, что действительно нужно людям, а что — инвесторам.
Общественный контроль или имитация?
С июля 2023 года, когда законопроект прошёл первое чтение, прошло уже больше года. За это время документ обсуждали на заседаниях Госдумы, в научных институтах, в Минприроды, РАН и даже на площадках ООН. Но возникает ощущение, что эти обсуждения — лишь фон. Ключевые формулировки, вызывающие тревогу, в тексте так и остались.
Комиссия по охране Байкала, куда войдут чиновники, депутаты, сенаторы и представители администраций Иркутской области и Бурятии, будет утверждать участки под рубки. Формально — это механизм контроля. Но фактически — это политический орган, который вряд ли станет спорить с вышестоящими решениями.
А общественность? Её участие ограничено слушаниями и комментариями в СМИ. При этом, как подчёркивает эколог Татьяна Калихман, у Байкала нет адвоката. За него говорят только те, кто готов взять на себя ответственность. Таких пока немного.
Что дальше
Судя по одобрению правительственной комиссии, документ может быть принят в текущем виде.
Если это случится, то уже с 2026 года в Центральной экологической зоне Байкала начнутся сплошные рубки — формально «для восстановления леса», но на деле — возможно, для подготовки к строительству. Даже если это будут школы и детсады, как заявляют некоторые депутаты, вопрос остаётся: действительно ли их нельзя построить в других местах? Зачем трогать территорию, которая охраняется как достояние всего человечества?
Байкал — это не просто красивое озеро. Это сложнейшая система, хрупкая и уязвимая. Сплошные рубки в такой зоне — всё равно что хирургия без диагноза. Слишком велика цена ошибки.
Если сейчас не остановиться и не пересмотреть подход, закон может стать не актом защиты, а инструментом разрушения. Именно поэтому учёные, экологи и просто неравнодушные люди продолжают поднимать голос. В надежде, что их всё-таки услышат.
Вы тут больше не хозяева
История с землями внутри Прибайкальского нацпарка и тема сплошных рубок на Байкале напрямую связаны — хотя на первый взгляд речь вроде бы о разном.
Новый закон «Об охране озера Байкал» объединяет всё в одну кучу. Сейчас в Госдуме как раз готовят второе и третье чтение поправок к закону о Байкале. В этом законе в одном блоке идут сразу:
- поправки про восстановление прав граждан на землю,
- про уточнение границ населённых пунктов,
- про разрешение сплошных санитарных рубок в центральной экологической зоне.
То есть: если закон примут целиком, он будет действовать и на лес, и на земли с домами, и на фермерские участки, и на туристические территории — на всё, что находится в пределах Байкальской природной территории.
Людям говорят: здесь особо охраняемая территория, вы не можете тут жить, строить, косить, передавать землю детям — это вредно для Байкала. А тем временем лес на той же территории можно сплошняком вырубить, и это почему-то вдруг считается законным и безопасным.
Жители не могут получить ни аренду, ни ипотеку, ни нормальные коммуникации. Но если придёт заготовитель под видом «санитарной рубки» — его уже будут прикрывать федеральной поправкой. Это вызывает прямой конфликт интересов.
Главный страх — что сплошные рубки начнут применять не ради экологии, а ради наживы: вырубать лес под видом санитарной очистки, а потом застраивать Байкал чем попало.