Оно положило начало серии посланий, сыгравших большую роль в последующем освобождении разведчика и его возвращении в СССР.
Материал на эту тему опубликовало РИА Новости.
10 февраля исполнилось 60 лет со дня обмена Фишера-Абеля на американского летчика-шпиона Фрэнсиса Пауэрса. Церемония проходила на мосту Глиникер-Брюкке, соединявшем Восточный и Западный Берлин.
По случаю этого юбилея СВР показало фотокопию первого письма советского разведчика из тюрьмы. Сам текст письма ранее публиковали на русском языке, в том числе в сборнике писем Фишера-Абеля, авторами которого стали ветераны и действующие сотрудники СВР.
Новости по теме: Mash: заключенные колонии во Владикавказе записали ролик, где рассказали свою версию бунта
Вильям Генрихович Фишер (1903-1971) после Второй мировой войны работал с нелегальных позиций в США, где руководил разведывательной сетью. Нелегалом называется разведчик, работающий в иностранном государстве под видом обычного гражданина. Нелегал действует в соответствии со специально разработанной для него до мельчайших деталей легендой.
Перед разведывательной сетью под руководством Фишера стояла задача добыть важнейшую военно-стратегическую и военно-политическую информацию об агрессивных планах и замыслах США в отношении СССР, в том числе о планах атомной бомбардировки городов Советского Союза. И с этой задачей Фишер и его коллеги справились блестяще.
В 1957 году нелегала "Марка" (таким был оперативный псевдоним Фишера) раскрыл его шифровальщик, пьяница Рейно Хейханен, перешедший на сторону США. Фишер отказался от сотрудничества с американскими спецслужбами. Но для того чтобы дать Москве знать о своем аресте и о том, что он не предатель, разведчик назвался именем своего покойного друга Рудольфа Абеля, и фактически сам создал для себя новую легенду, которую понял и принял Центр.
Американский суд в том же 1957 году приговорил Фишера к 30 годам тюрьмы. Для разведчика это означало, по сути, пожизненный срок.
При этом суду не удалось доказать, что Фишер-Абель занимался шпионажем. Не нашлось ни единого факта, который подтверждал бы, что обвиняемый получал секретные данные и передавал их иностранному государству. Однако американский прокурор потребовал признать подсудимого виновным лишь на основании того, что, как он говорил, для этого вовсе не обязательно, чтобы преступник уже совершил свое деяние.
После объявления приговора "Марк" сначала находился в одиночной камере следственной тюрьмы в Нью-Йорке, а затем его перевели в федеральную исправительную тюрьму в Атланте. Находясь в заключении, советский разведчик рисовал картины маслом, занимался теорией искусства, решал математические задачи.
Фишер попросил американскую сторону организовать переписку с семьей, и в июле 1958 года получил такую возможность. Но первое письмо получило санкцию американской стороны только в сентябре. Оно было направлено в советское посольство, а к супруге разведчика добралось лишь в декабре 1958 года.
Письмо от 13 июля 1958 года написано на английском языке на официальном бланке, представлявшем собой разлинованный, наподобие школьной тетради, лист бумаги с графами, в которых указывались дата написания письма, его автор и адресат. Получателем письма указана жена Елена (Ellen Abel), передать письмо следовало через посольство СССР в Вашингтоне.
.jpg)
.jpg)
"Милая Елена, наконец мне представилась первая возможность за долгое время написать тебе и нашей дочери Лидии. Я искренне верю, что ты получишь это письмо и сможешь мне ответить", - так начиналось письмо.
Жену Фишера действительно звали Еленой. А вот дочь Эвелиной. Ее настоящее имя разведчик решил не раскрывать, поскольку была реальная возможность того, что американцы попытаются найти ее среди немногих москвичек, носивших столь редкое по тем временам имя. Но у Фишеров была приемная дочь Лида, о чем знали немногие люди, в том числе некоторые коллеги разведчика. Тем самым советский нелегал дополнительно давал Москве понять, что из тюрьмы под фамилией Абель пишет именно он, а не кто-то другой.
Далее в письме разведчик рассказывал, что осужден на 30 лет за шпионаж и находится в федеральной тюрьме в городе Атланта, штат Джорджия.
Новости по теме: Как выглядит тюрьма, в которую отправили Михеила Саакашвили
"Я чувствую себя хорошо, занимаюсь математикой и живописью. Музыка здесь исключена, но возможно позже я снова смогу заняться этим", - писал нелегал.
"Пожалуйста, не переживай слишком из-за того, что произошло; ведь что сделано, то сделано. Позаботься лучше о себе и дочери и надейся на скорую встречу", - добавлял советский разведчик.
В письме Фишер-Абель обещал "стараться писать как можно больше" и выражал надежду, что супруга сможет отвечать тем же.
"Передай от меня привет всем нашим друзьям. Еще раз прошу позаботиться о себе и дочери. Остаюсь с любовью к вам, ваш муж и отец, Рудольф", - такими словами заканчивалось письмо. Вероятно, разведчик хотел что-то добавить, но затем передумал – ниже подписи стоит зачеркнутый знак постскриптума, две буквы P.S.
Внизу письма указывался номер заключенного. У Фишера-Абеля это был №80016.
"Это письмо, как и другие письма Вильяма Генриховича Фишера, в дар Службе внешней разведки в свое время передала его приемная дочь Лидия Борисовна Боярская, чье имя наш великий разведчик использовал в переписке", - рассказал руководитель пресс-бюро СВР Сергей Иванов.
По его словам, можно только догадываться, что испытывали родные разведчика, читавшие те строки.
"И низкий поклон и память Лидии Борисовне за то, что она много лет хранила память о "дяде Вилли", как она его называла, и сберегла в том числе и эту переписку", - добавил руководитель пресс-бюро СВР.
Еще в ноябре 1958 года, до того, как первое письмо Фишера-Абеля попало к его родным, председатель КГБ СССР Иван Серов утвердил предложение об организации постоянного почтового канала для связи с "Марком". Ответные письма от имени семьи разведчика готовились с участием Центра. В итоге советский нелегал, находившийся в неволе, и его соратники в СССР в рамках возможного смогли, по сути, координировать свои действия.
"Можно предположить, что сотрудники Центра вкладывали в письма слова, понятные только Вильяму Генриховичу. Фактически на уровне нюансов, на уровне звучания отдельных фраз удалось установить понимание между нелегалом, попавшим в беду за рубежом, и его коллегами в Москве. И это, без преувеличения, было выдающимся достижением нашей разведки", - сказал Сергей Иванов.
Советская внешняя разведка провела сложную многоходовую операцию, позволившую вызволить Фишера из тюрьмы. Его обмену предшествовала большая совместная работа органов госбезопасности СССР и ГДР, координировавших свои действия с американской стороной. Были задействованы дипломаты и адвокаты, в том числе юрист высшего класса Вольфганг Фогель.
Грамоту на обмен Фишера подписал лично президент США Джон Кеннеди. Этот документ был в свое время представлен в Москве на выставке, посвященной 100-летию СВР.
Десятого февраля 1962 года на мосту Глиникер-Брюкке Фишера обменяли на американского пилота Фрэнсиса Гарри Пауэрса, сбитого 1 мая 1960 года над территорией СССР во время разведывательного полета на самолете U-2. Как вспоминал в своих мемуарах американский адвокат "Марка" Джеймс Донован, Пауэрса передали американцам одетым в хорошее пальто, в зимней пыжиковой шапке, здоровым и откормленным, а советский разведчик, несмотря на мороз, был лишь в серо-зеленом тюремном балахоне, выглядел изможденным и заметно постаревшим.
За выдающиеся заслуги в деле обеспечения государственной безопасности СССР полковник Фишер был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, многими медалями, а также высшим знаком отличия КГБ - нагрудным знаком "Почетный сотрудник госбезопасности".
