Ксения Собчак, которая пыталась купить 40% в этих структурах, заявила редакции, что не имеет к ним «никакого отношения».
ГСУ СК РФ объявило о завершении расследования уголовного дела против Евгения Пекаря — одного из менеджеров двух крупных дальневосточных крабопромысловых компаний, ООО «Монерон» и ООО «Курильский универсальный комплекс» (КУК). По данным ведомства, Пекарь, пойдя на сделку со следствием, признался, что обе компании фактически принадлежат крупному дальневосточному бизнесмену Олегу Кану, по указанию которого он, Пекарь, участвовал в экспортных поставках живого краба в Китай, декларируя их по заниженной цене.
Важность признаний Евгения Пекаря в том, что это — связь между уголовным делом двухлетней давности о контрабанде против лично Олега Кана, и компаниями «Монерон» и КУК, которые формально Кану не принадлежат. Теперь у государства есть полные основания прекратить деятельность этих компаний и завершить первый этап грандиозной реформы крабового бизнеса.
Активный этап его передела начался на Дальнем Востоке в 2018-19 годах, когда правительство решило отменить «исторические» квоты на вылов краба и продавать квоты на аукционах, а против основного держателя «старых» квот, Олега Кана началась широкая кампания. Его обвиняли в причастности к убийству бизнесмена Валерия Пхиденко и назвали главой «крабовой мафии». Тогда же зять Геннадия Тимченко, глава «Русской рыбопромысловой компании» (РРПК) Глеб Франк предложил Кану продать свой крабовый бизнес, предложив за обе компании $150 млн. Но они были настолько прибыльными, что Кан и его коллеги отказались. А осенью, когда были готовы согласиться, Франк ответил, что уже поздно. После этого Кан уехал в Японию, где узнал, что против него в России возбуждено уголовное дело.
Пытаясь защитить промысел, Олег Кан в 2019 году уговорил стать совладельцами «Монерона» и КУК людей, имеющих, как казалось, доступ в высшие сферы власти — Ксению Собчак и бывшего топ-менеджера «Роснефти» и А1 Игоря Соглаева. Стоимость долей не раскрывалась, Собчак лишь отмечала, что это были «миллионы долларов». Но в начале 2020 года, когда стороны вышли на сделку, Следком и суд Южно-Сахалинска арестовали активы обеих компаний в рамках уголовного дела против Кана.
Это было слабым местом конкурентов «крабового короля»: формально «Монерон» принадлежит давнему другу Кана Дмитрию Пашову, а КУК — Виктории Ледуковой. Весной 2020 года в письме к председателю Верховного суда РФ Вячеславу Лебедеву мать Ксении Собчак, сенатор Людмила Нарусова недоумевала: как это так, в контрабанде обвиняют Кана, а под арестом — компании, принадлежащие людям, которые не являются ни подозреваемыми, ни обвиняемыми.
Доказать подконтрольность Монерона и КУК Кану следствие долго не могло. Сам Олег Кан в письме Бастрыкину, попавшем в Forbes, утверждал, что давно вышел из бизнеса, передал компании родственникам и теперь является лишь их «советником со свободным графиком дня».
Теперь у Следкома есть показания Евгения Пекаря. Значит, как и предсказывал Кан в письме Бастрыкину, «Монерон» и КУК «затянут» в его уголовное дело, парализуют руководство, затем компании «прекратят свое активное существование» и их выкупят за бесценок вместе с квотами.
На просьбу «Компании» прокомментировать сообщение СК Ксения Собчак заявила: «Мне нечего комментировать, к этой компании я не имею никакого отношения. У меня нет никаких акций этой компании, а не заработала на этой компании ни рубля ни в какой момент времени».
В мае 2020 года Олег Кан говорил, что до аукционов, пролоббированных Франком в 2019 году, КУК и «Монерон» суммарно добывали около 19 тысяч тонн краба. Примерно тогда же Соглаев сообщал Forbes, что «Монерону» и КУКу в совокупности принадлежат квоты на вылов 10 тысяч тонн краба, общая выручка превышает 23 млрд рублей, чистая прибыль за 2019 год — около 10 млрд руб.
Представитель Глеба Франка Сергей Извольский говорил весной «Ведомостям», что основная ценность «Монерона» и КУК состояла в квотах на вылов краба. Теперь есть основания полагать, что их квоты продадут с аукциона. Возможно, той же РРПК.
